В свое время была популярна шутка о том, что единственное отличие республиканской администрации от демократической заключается в том, что республиканцы бомбят Ирак, а демократы – Югославию. Собственно, шутка была в том, что это якобы единственное отличие, а то, что Буш-старший и Буш-младший предпочитали бомбить именно Ирак, было просто констатацией факта. Как и то, что Билл Клинтон с особым удовольствием бомбил Белград. В последние годы любимыми целями Белого дома являются Украина и Китай.
Что касается Китая, то политика сдерживания, включающая торговые войны, всевозможные санкции, принуждение своих союзников к введению санкций против Китая – эта политика в равной степени поддерживается и проводится и демократической, и республиканской партией.
Есть, конечно, важные нюансы – для Джо Байдена и его команда важна и нужна война на Украине, поэтому борьба с Россией выходит на первый план и в информационном поле, и в политической повестке. Республиканцы, которые в январе получат контроль над нижней палатой Конгресса, большим злом считают Китай.
Лидер республиканцев в Палате представителей Кевин Маккарти объявил, что он назначит конгрессмена Майка Галлахера на пост председателя Специального комитета Палаты представителей по Китаю, который Маккарти планирует реализовать в новом Конгрессе. «При республиканском большинстве я создам специальный комитет Китая для разоблачения и борьбы с киберугрозами, торговыми и военными угрозами Коммунистической партии Китая против Америки», – написал Маккарти в своем Твиттере.
Как мы уже писали, Вашингтон и Пекин ведут борьбу за установление разных моделей мирового экономического порядка и продвигают разные образы будущего. Мы могли бы спокойно наблюдать за борьбой этих моделей и образов, придерживаясь при этом собственных, если бы наша экономическая зависимость от США и Китая была не такой разносторонней и всеобъемлющей. За 6 месяцев этого года товарооборот Казахстана с Китаем составил 11,26 млрд. долларов. Это на 36,2% выше прошлогодних показателей. С США объемы торговли скромные, но американцам принадлежит наша нефть. Да и нашему региону в их картине будущего миропорядка отводится роль не зрителя, а стратегического партнера.
Вот что сказано в Стратегии национальной безопасности США, представленной в октябре этого года: «Во всем мире потребность в американском лидерстве как никогда велика. Мы находимся в разгаре стратегического соревнования по формированию будущего международного порядка. Между тем, общие проблемы, которые затрагивают людей во всем мире, требуют расширения глобального сотрудничества и выполнения государствами своих обязанностей в тот момент, когда это стало еще труднее. В ответ Соединенные Штаты будут следовать нашим ценностям, и мы будем работать в тесном сотрудничестве с нашими союзниками и партнерами, а также со всеми, кто разделяет наши интересы».
14 ноября президент США встретился с председателем КНР на Бали, на полях саммита G20. Как главы государств они встретились впервые, но им доводилось общаться и раньше, в ту пору, когда Байден был вице-президентом при Обаме. Байден Он любит вспоминать про то, сколько часов он провел в беседах с китайским лидером и сколько километров пролетел бок о бок с ним. Причем при каждом новом воспоминании количество часов и километров возрастает. Байден также любит рассказывать одну и ту же историю про то, как гулял он с председателем Си по Тибетскому плато и тот попросил описать Америку одним словом. Байден сказал невыносимо банальное и пошлое «возможности», но до сих пор гордится своим ответом. Хотя, конечно, возможностей у него много, например, отмазывать своего сына Хантера от уголовного преследования за коррупцию. В январе республиканцы получат большинство в нижней палате Конгресса, и тогда мы узнаем много интересного про то, как еще «сонный Джо» использовал свои президентские возможности.
И Вашингтон, и Пекин охарактеризовали обмен мнениями на Бали как «откровенный». В переводе с дипломатического языка это означает, что общих позиций согласовать не удалось. Председатель Си в лучших традициях конфуцианской этики верит в то, что президент Байден не совсем пропащий человек и его можно исправить. Поэтому он рассказал американцу о 20-м Всекитайском съезде Коммунистической партии Китая и его основных итогах. Он объяснил американцу, что внутренняя и внешняя политика КПК и китайского правительства открыта и прозрачна, с четко сформулированными и прозрачными стратегическими намерениями, большой преемственностью и стабильностью. В частности, Китай выступает за мирное разрешение споров путем диалога и консультаций. Он привержен делу углубления и расширения глобального партнерства, защиты международной системы, ядром которой является Организация Объединенных Наций, и международного порядка, основанного на международном праве, а также построения сообщества единой судьбы человечества.
Президент Байден пояснил, что Соединенные Штаты будут продолжать активно конкурировать с КНР, в том числе путем объединения усилий с союзниками и партнерами по всему миру. Он повторил, что это соперничество не должно перерасти в конфликт, и подчеркнул, что Соединенные Штаты и Китай должны ответственно управлять конкуренцией и поддерживать открытые линии связи.
Да, Вашингтон заставляет всех своих союзников включиться в экономическую войну с Китаем, которую он называет конкуренцией. Но проблема в том, что сегодня в мире практически все страны имеют в лице Китая одного из главных торговых партнеров и ссориться с ним не хотят. На днях в Вашингтоне прошла встреча Соединенных Штатов и Австралии в формате 2+2 (министры обороны и иностранных дел). Понятно, что при обсуждении угроз, с которыми эти страны будут бороться, назывались и Россия, и Китай. Однако Китай все-таки был выше в неформальной иерархии угроз, поскольку с ним сегодня Белый дом связывает угрозы и международной торговле, и морскому судоходству, и правам человека, и многому другому. Да и те международные альянсы, в рамках которых сотрудничают Вашингтон и Канберра, сферой своих интересов обозначили Индо-Тихоокеанский регион, а не Восточную Европу.
Тем интереснее было наблюдать за тем, как на пресс-конференции подданные британской короны всячески пытались избежать слов «Китай» и «китайский». Вот Энтони Блинкин уделил равное внимание России и Китаю. «Сегодня мы обсудили наши совместные усилия по противодействию жестокой войне президента Путина с Украиной», – сказал он, похвалив Австралию, которая «проявила необычайную щедрость», предоставив Украине более 440 миллионов долларов военной и гуманитарной помощи.
Список претензий к Китаю был намного шире: «Мы также обсудили наши усилия по противодействию вызовам, брошенным КНР международному порядку, основанному на правилах, включая попытки нарушить свободу судоходства в Южно-Китайском море, усилия по одностороннему изменению статус-кво и подрыву мира и стабильности в Тайваньском проливе и попытки запугать другие страны экономическим принуждением». При этом Блинкин вновь отметил своих друзей: «Австралии не привыкать к этому, и мы подтвердили, что вместе выступим против этой тактики давления».
Министр иностранных дел Австралии Пенни Вонг (дочь австралийки и малазийского китайца) предпочла не называть ни Россию, ни Китай, ни Украину, ни Тайвань. Позднее, когда журналисты прямо говорили, что вы ведь на встрече обсуждали в первую очередь Тайвань, то максимум, на что она решилась, были слова о ом, что Австралия поддерживает с Тайванем неофициальные отношения и в рамках политики «одного Китая».
Когда настал черед министров обороны, Ллойд Остин упомянул и Россию, и Китай. Его австралийский коллега Ричард Марлес набрался смелости и произнес: «Мы видим давление, которое оказывается на глобальный порядок, основанный на правилах, ужасающим, ничем не спровоцированным вторжением России в Украину, но мы также видим давление на глобальный порядок, основанный на правилах, в Индо-Тихоокеанском регионе». Слово «Китай» он произнести не смог. Многовекторность – она и в Австралии многовекторность.
Но вернемся к встрече лидеров КНР и США на Бали. Президент Байден выразил обеспокоенность по поводу политики Пекина в Синьцзяне, Тибете и Гонконге, а также в отношении прав человека в целом. Что касается Тайваня, он пояснил, что политика единого Китая не изменилась, Соединенные Штаты выступают против любых односторонних изменений статус-кво любой из сторон, и мир заинтересован в поддержании мира и стабильности в Тайваньском проливе. Однако США возражают против агрессивных действий КНР в отношении Тайваня, которые подрывают мир и стабильность в Тайваньском проливе и в регионе в целом и ставят под угрозу глобальное процветание.
Хотя китайские самолеты постоянно поддерживают в тонусе тайваньскую систему ПВО, признаков готовящейся десантной операции пока нет. Зато экономических санкций в отношении Тайваня все больше и больше. И это серьезно, поскольку в прошлом году на Китай, включая Гонконг, пришлось более 40% экспорта Тайваня. В прошлом году Пекин ввел запрет на импорт тайваньских ананасов, в этом году – на рыбу и цитрусовые. Конечно, все в рамках правил ВТО, из-за пестицидов и насекомых. В сравнении с общим объемом взаимной торговли все эти яблоки-лимоны и морские окуни составляют жалкие доли процента. Но практически весь экспорт этих продуктов идет в Китай. Точнее, шел раньше. И за ним стоят сотни и тысячи крестьян и рыбаков, которые остались без денег.
В Стратегии национальной безопасности США сказано о Современной индустриально-инновационной стратегии как о развитии высокотехнологичных производств в США. Про торговые войны там не говорится, однако они ведутся. В октябре этого года Соединенные Штаты ввели серьезные ограничения на полупроводниковые фирмы, запретив американским гражданам и американским фирмам работать с китайскими полупроводниковыми фирмами или поставлять им оборудование или сырье. Как обычно, запретили это делать и зарубежным производителям чипов, которые используют американские технологии. А сегодня Вашингтон оказывает давление на своих союзников – Голландию и Японию, которые располагают критически важными технологиями в сфере производства микрочипов.
Нидерланды уже согласны подчиниться США и запретить голландской компании ASML, единственному производителю самых передовых в мире фотолитографических машин, поставлять в КНР оборудование для производства мельчайших полупроводников. Японцы, надо думать, тоже не будут долго сопротивляться. Таков порядок, основанный на правилах, которые пишут в Вашингтоне. Одновременно ускоряется перенос крупнейшего в мире производителя микрочипов TaiwanSemiconductorManufacturingCo (TSMC) в Аризону. После того, как все производственные мощности перенесут в США, можно будет запускать тайваньско-китайскую войну.
Мы, как известно, микрочипов не производим, нас и нефть неплохо кормит. Но свой скромный вклад в глобальные войны тоже вносим. Казахстан, как считают европейцы, наращивает поставки в Россию холодильников и посудомоечных машин, из которых русские выковыривают микрочипы, а потом вставляют их в свои танки и пушки. Благодаря этому они убили уже сто тысяч украинских солдат, если верить Урсуле фон дер Ляйен. Забавно, что никаких последствий для нас эта торговля микрочипами, завернутыми в холодильники, не имела. В целом, война на Украине принесла нам немало политических проблем, а антироссийские санкции – экономических. Многовекторная внешняя политика, за которой стоит не просто позиция МИДа, но также многолетние наработки связей в правительствах зарубежных стран, позволила свести потери к минимуму. В 2023 году нас ждет китайский вопрос, где снова будут санкции, а также требования поддержать Синьцзян, Тибет и Гонконг. Я не сомневаюсь, что многовекторность снова нас выручит. Но было бы лучше, если бы наша позиция по Китаю была согласована с нашими соседями по региону и озвучена публично как наша общая позиция. Иначе говоря, чтобы нашу позицию те же американцы и китайцы заранее учитывали при разработке своих планов и стратегий.