Сегодня в Казахстане много пишут и говорят об «Алаш-Орде», некоторые даже называют её первой казахской республикой. А вот о другой автономии, Туркестанской, тоже имеющей непосредственное отношение к нашей истории, упоминают редко. Хотя она была провозглашена чуть раньше, чем Алашская, 11 декабря (по старому календарю, 27 ноября) 1917 года. То есть, в эти дни исполняется 105 лет со дня её создания. Ответить на вопросы, касающиеся этого государственного образования, пусть и недолго просуществовавшего, мы попросили кандидата исторических наук Болата Асанова.
Идея объединения
— Алашская автономия сегодня у всех на слуху, о ней пишут книги, снимают фильмы, именами её лидеров называют центральные улицы самых крупных городов Казахстана. Тогда как о Туркестанской наша общественность знает намного меньше. Чем вызвано столь разное отношение?
— Признаться честно, мне это тоже непонятно. Особенно если учесть, что Туркестанская автономия была официально провозглашена, реально существовала, её с восторгом приняло население края, о чём можно узнать из книги П.Алексеенкова «Кокандская автономия», изданной в Ташкенте в 1931 году, её признали Оренбургское правительство атамана Дутова и Центральная Рада Украины.
Также стоит сказать о том, что, согласно результатам проведённой в 1897-м Всероссийской переписи населения, в Туркестанском крае казахский язык назвали родным 1,8 миллиона человек – главным образом, в Сырдарьинской и Семиреченской областях, а также немного в Самаркандской. Если учесть, что представителей нашего этноса по всей Российской империи тогда насчитали чуть больше четырёх миллионов, то становится понятным, что создание автономии затронуло интересы 45 процентов всех казахов.
— В разных источниках её называют то Туркестанской, то Кокандской – как например, в упомянутой вами книге. Чем вызвана такая разноголосица, и какое название является более правильным?
— Официальное, в оригинале, название – Туркестан мухтариат, или Туркестанская автономия. Что касается второго названия – Кокандская, то оно связано с местом нахождения её правительства. А в столице края, Ташкенте, к тому времени власть уже принадлежала большевикам. Таким образом, в этом крупном регионе установилось формальное двоевластие.
— Каким видели лидеры автономии будущее Туркестана? Какие земли планировали включить в её состав? Не собирались ли они отчленить казахскую часть края от остальной территории Казахстана?
— Нет, они ставили перед собой задачу немедленного объединения всех казахских земель, т.е. вхождения их в состав Туркестанской автономии. С этой целью её премьер-министр Мустафа Чокаев поехал на 2-й Всекиргизский съезд, проходивший в конце декабря 1917 года в Оренбурге. Он предложил делегатам рассмотреть вопрос о присоединении областей Степного края (Уральская, Тургайская, Акмолинская и Семипалатинская) к Туркестану. В случае принятия данного предложения территория автономного образования объединила бы земли современных Казахстана и республик Средней Азии (за исключением тех, которые входили в состав Хивинского ханства и Бухарского эмирата). Здесь важно понимать, что в те времена коренное население Туркестанского края в общем-то не сильно разделялось по этническому признаку. Все были, прежде всего, туркестанцами, а уже потом казахами, узбеками, киргизами…
В итоге съезд не без давления со стороны его руководства принял решение создать комиссию, отправить ее в Туркестан, с тем, чтобы потом (кажется, где-то через месяц) принять решение. Хотя многие из делегатов поддержали инициативу кокандцев. А на следующий день в Оренбург вошли красные…
— Какой была в общих чертах идеология автономии? Какое отражение в ней нашёл, например, национальный вопрос?
— Приведу цитату из статьи «Национально-территориальное размежевание в Средней Азии в 1924 г.: причины и влияние на этнополитические процессы в регионе» российского историка Ирины Бочкарёвой: «До Февральской революции национальный дискурс в Туркестане находился в зачаточном состоянии. Только после революции туркестанская интеллигенция, представленная джадидами и узкой группой светских русифицированных политиков, начала формулировать свой национальный проект, в основу которого была положена тюркская идентичность. Это было следствием влияния популярных среди тюркоязычных народов Российской империи идей пантюркизма» («Известия АлтГУ. Исторические науки и археология», 2019 г., №2).
«Туркестанцы» и «алашординцы»
— Какими были взаимоотношения лидеров Туркестанской автономии, с одной стороны, и движения «Алаш», с другой? Существовали ли между ними серьёзные противоречия, и в чём они заключались?
— Основное противоречие, на мой взгляд, – это расхождения во взглядах по поводу объединения или вхождения в состав Туркестанской автономии. Возможно, что корень проблемы лежал в субъективной плоскости, а конкретно в лидерских амбициях. То есть, не исключен мотив скрытого или явного соперничества, конкуренции, которая могла возникнуть при распределении руководящих постов в случае предполагаемого объединения.
Однако обратимся к документам. В архиве КНБ РК сохранился любопытный документ, выдержку из которого привожу: ««В свою очередь председатель Алаш-Орды А.Букейханов был категорически против присоединения Казахстана (Казахской автономии) к Туркестану (Кокандской автономии). По свидетельству М.Дулатова, А Букейханов обосновывал свою позицию так: «Нельзя присоединиться к узбекам и другим народам Средней Азии. У них сильны консерватизм, клерикализм и религиозный фанатизм. Нескоро они освободятся от козней духовенства и от гнета шариата. У них и особый образ хозяйства. В культурном отношении они ниже нас. Ничего не выйдет из союза двух слепых». Узбекские представители из состава Туркестанского (Кокандского) правительства в свою очередь не очень тепло отзывались о руководителе Алаш-Орды Букейханове, заявив Б.Кулманову, Т.Ибрагимову, М.Дулатову, когда они после Сырдарьинского областного казахского съезда посетили Коканд: «Ваш предводитель кадет Букейханов – русофил». Не понравилось им наше неприсоединение к Туркестану…» («История Казахстана с древнейших времен до наших дней», Алматы, «Атамура», 2010 г., т. 4, с.177).
— На протяжении недолгой истории Туркестанской автономии во главе её правительства стояли двое, и оба казахи – сначала Мухамеджан Тынышпаев, а потом Мустафа Чокаев (Шокай). С чем это связано? С их личными качествами или с тем, что, может, казахские лидеры имели наибольшее влияние?
— Полагаю, с тем, что оба они были людьми известными. Начнём с того, что и Мухамеджан Тынышпаев, и Мустафа Чокаев имели солидный дореволюционный послужной список. А после февраля 1917-го, при Керенском, входили в состав Туркестанского комитета Временного правительства.
— Чем был вызван скорый уход Тынышпаева с поста премьер-министра? Сыграл ли в этом какую-то роль Чокаев? Вообще, между ними были противоречия и конфликты?
— Думаю, что это было связано с какими-то личными качествами лидеров Туркестанской автономии. Да и без конфликтов, вероятно, тоже не обходилось. В том числе между Тынышпаевым и Чокаевым. Ведь руководить, а особенно в условиях революции и гражданской войны, не каждому по плечу. Но там, на мой взгляд, не было каких-то интриг, подсиживания. Просто к этому привели сложившиеся обстоятельства. Постоянно и быстро меняющаяся ситуация, изматывающее напряжение всех сил требовали особой энергии созидания, веры в правоту своего дела.
Кто больше достоин памятников?
— Почему автономия так быстро пала – уже в начале 1918-го?
— Позволю себе ещё одну цитату: «Провозглашение автономии и создание временного правительства стали максимальной точкой развития национального автономистского движения коренного населения края. В условиях, когда большевики понимали власть как диктатуру пролетариата и опирались на армию, возможности для решения вопроса национального самоопределения путем мирных демократических процедур, на чем продолжали настаивать лидеры автономистского движения, были фактически исчерпаны. В противостоянии с Совнаркомом Туркестана Кокандское правительство, не располагая реальными ресурсами влияния (армия, финансы, массовая поддержка со стороны населения), не смогло перехватить политическую инициативу в свои руки. То, что национальная политическая элита уже после Октябрьского переворота в Петрограде и Ташкенте при слабости вышеуказанных факторов решилась на провозглашение автономии и создание правительства, можно объяснить, на наш взгляд, высокой мобилизационной особенностью идеологии национализма». Такую оценку дали в своей работе «Национальный вопрос» и становление советской власти в Туркестане (1917 – 1921 г.г.)» Ирина Бочкарёва и Юлия Лысенко («Вестник Томского государственного университета», 2018, №429).
— Если сравнить Чокаева с лидерами «Алаша», то кто из них, на ваш взгляд, больше заслуживает памятников в Казахстане, и почему?
— Даже по формальным признакам – Чокаев. У каждого народа есть немного фигур, достойных увековечивания, отлития их фигур в бронзе. В истории казахов одним из таких был как раз Чокаев.
Начнём с того, что Алаш-Орда была то ли общественным движением, то ли партией. И, следовательно, её лидеров можно назвать общественно-политическими деятелями. А Мустафа Чокаев был государственным деятелем, руководителем государства, пусть и недолго просуществовавшего. Причём ярким, сильным, авторитетным, известным в мире. Настоящий герой, достойнейший из достойных, заслуживший почётное место на пьедестале истории, причём не только казахской…
— Можно ли говорить о каком-то историческом значении Туркестанской автономии? Её создание хоть как-то повлияло на дальнейшую судьбу края? Или, может, это был просто кратковременный и малозначащий в историческом плане эпизод политической борьбы?
— Историческое значение Туркестанской автономии трудно переоценить. Сам факт её существования подвиг центр на решительные шаги в области национальной политики. В этой связи приведу ещё одну цитату из вышеупомянутой работы Ирины Бочкаревой и Юлии Лысенко: «Ликвидация военным путем правительства Туркестанской автономии не укрепила автоматически советскую власть в регионе, а, наоборот, породила новую угрозу в лице басмаческого движения. Центральное советское правительство решило взять на себя инициативу в провозглашении национальных автономий, лишив, таким образом, национальную несоветскую элиту монополии на разработку национальных проектов. На III Всероссийском съезде советов в январе 1918 г. Российская советская республика была преобразована в федеративную. Это создало правовые основания для внедрения советских вариантов национальной автономии, и Туркестан стал первым регионом, где она была провозглашена». Речь идёт о создании в апреле 1918-го Туркестанской советской республики в составе РСФСР.
Другое дело, что, воспользовавшись в том числе очевидными промахами, допущенными на 2-м Всекиргизском съезде 1917 года в Оренбурге, когда его делегаты не приняли решения о немедленном объединении с Туркестанской автономией, нарком по делам национальностей Иосиф Сталин в 1924-25 годах провёл окончательное национально-территориальное размежевание этого края. В результате Туркестанская автономная советская республика, просуществовавшая шесть с половиной лет, была ликвидирована. А её территорию разделили между появившимися тогда же новыми государственными образованиями (Узбекская ССР, Туркменская ССР, Таджикская АССР, Кара-Киргизская и Кара-Калпакская автономная области), а также Киргизской АССР, которая вскоре станет называться Казахской…
